Рассказы о свекрови

Девушки, мне на адрес пришло письмо от одной молодой женщины, которая просила не называть её имени. Она прислала мне рассказ и попросила разместить его здесь. Просто ей очень больно, что всё у неё вот так получилось. Я изменила имена в рассказе и чуть-чуть его отредактировала. Предлагаю вашему вниманию. Впечатлениями поделитесь.

Лёшечка

Татьяне Александровне под 60, но она на удивление хорошо выглядит. Невысокая, слегка полновата, но удачная прическа и хорошая одежда делают её просто красавицей. Она радушна, всегда умеет принять самых неожиданных гостей, может поддержать любой разговор, в квартире у неё всегда чистота и порядок, она работает, занимается небольшой дачкой. А ещё у неё есть сын.
С мужем Татьяна Александровна развелась, когда Лешечке было лет 10. Муж ушел от неё к необразованной грубой деревенской женщине. Татьяна Александровна не особо переживала из-за развода. Собственно, она первая и подала заявление о расторжении брака. И вела она себя так, словно была уверена, что блудный супруг непременно в ближайшее время к ней вернется – к её уюту, чистоте и вкусной пище. Но почему-то муж, теперь уже бывший, возвращаться не захотел. Вряд ли Татьяна Александровна была этим сильно огорчена. Ведь у неё был сын.
Лешечка рос послушным мальчиком, о котором если и говорили на родительском собрании, то только хорошее. Сколько он помнит себя – рядом всегда была мама. Мама водила его на тренировки, в музыкальную школу, всеми силами старалась его отвлечь от всего того, что могло дурно на него повлиять. Она провожала и встречала его, ждала окончания занятий в коридоре, собирала ему сумку, и они вместе за ручку шли домой. Когда Лешечка стал подрастать и попытался освободиться от маминой ручки, мама нашла достаточно простой способ не отпустить его. Она не закатывала скандалов, не падала в обморок – просто её глаза наполнялись влагой, в них появлялось выражение неизмеримого страдания и в сочетании с дрожащим шепотком: «Ах, Лешечка, ты же рвешь мне сердце! Ты меня совсем-совсем не любишь…» это производило нужный эффект – сын, чтобы не рвать маме сердце, покорно исполнял её волю. Постепенно Лешечка разучился сопротивляться – всё равно это было бесполезно, ну какой сын не уступит рыдающей маме? Он не ходил во двор гулять, потому что мама боялась, что он попадет в дурную компанию, у него не было обычных ребячьих забав вроде лазания по заборам и казаков-разбойников, потому что мама страшно переживала за него, а это было вредно для её здоровья. Не обзавелся он и приятелями, его круг общения составлял мама и мамины подруги, к которым на все праздники, юбилеи и вечеринки они ходили исключительно вместе – оказаться значило смертельно обидеть маму. В конце концов, кто, кроме мамы, может знать, что для него хорошо, а что плохо?